В Марокко я с удивлением обнаружила, что искусство торговаться доступно, увы, не каждому. Не то чтобы я считала себя в этом деле асом. Я знала азы. Знала, потому что выросла в Средней Азии и провела детство на восточных базарах. Впитала в себя дух торговли и азарта вместе с восточными пряностями и приправами.
Конечно, меня поражало, когда я видела, как европейцы кидаются на понравившийся товар аки коршуны с алчными глазами, а потом удивляются, что им все продают по десятикратной цене.
В Марокко я учила Маркуса и Наташу тонкостям восточных переговоров. Мы познакомились с этими ребятами в машине по дороге в Фес. Маркус был из Будапешта, Наташа – из Вены. Оба они учились в Лиссабоне. Сидели как-то в библиотеке и подумали: «А не съездить ли нам с Марокко?» И тут же поехали! Обожаю таких решительных людей. Но в плане торговли они были салагами. Видели ли вы когда-нибудь цыплят? Вот такими были Маркус и Наташа в плане торговли.
– Ну разве так торгуются? – смеялась я. Маркус зашёл в арабскую лавчонку, нашёл хозяина и заявил ему решительно, что хочет купить красное пончо, сбился с ног искать и нигде не может его найти. – Я хочу отличное качество, – грозно заявил Маркус, – не хочу, чтобы меня обманывали и готов заплатить правильную цену за правильный товар.
В Европе, может, такой подход самый лучший. Но ты в Марокко, baby!
Видели бы вы, как загорелись глаза у видавшего виды торговца марокканца. В этом алчном блеске читалось одно единственное слово: «Лопух!»
– А как надо? – спросил Маркус.
– Как тебе объяснить…Немного по-другому. Ты лениво входишь в лавку, со скукой осматриваешься, зеваешь, на понравившийся товар не смотришь, прицениваешься к другим. И так долго, очень долго, пока у торговца голова не пойдёт кругом. Тогда можно начинать снижать цену за ту вещь, которая тебе нужна, и всегда быть готовым уйти. Торговцу – кайф, тебе – кайф. Всем – кайф.
Я рассказала о том, как мы с мужем торговали доску с шахматами в Индии. Мне удалось снизить цену в 20 раз. Под конец все продавцы в этой лавке собрались вокруг нас, наблюдая за этим словесным поединком. У меня до сих пор есть эти шахматы.
– У меня нет времени торговаться! – говорил Маркус. – Да я и не хочу.
– В восточных странах это часть сделки. Если ты не торгуешься, значит, не умеешь говорить на языке торговца. То есть не уважаешь его и его работу.
Маркусу надоело, что я посмеиваюсь над ним и его покупательскими способностями, и он решил взять реванш. Наташа примеряла какой-то браслет. Торговец пытался всучить другой браслет мне, но я пожала плечами: «Я не люблю дешевые украшения!»
У Маркуса загорелись глаза. Он почувствовал, что это – его звездный час.
– Вы видите, мы не любим дешёвые украшения. Сколько стоит этот браслет? – спросил Маркус. – Сто дирам? Да ему красная цена – пятьсот.
– Я вижу, что вы уже давно путешествуете по Марокко. Такой красивой газели – лучшие браслеты по лучшей цене, – запел торговец.
– Красная цена – пятьсот? – удивилась я. – Я бы дала за такой браслет тысячу, не меньше.
– Что вы, – вмешался Маркус. – Посмотрите на эти прекрасные звенья и тонкость работы. Он стоит все тысячу пятьсот.
Торговец, должно быть, решил, что у нас не все в порядке с головой. Но продолжал профессионально улыбаться и даже надел мне браслет на руку.
– Не знаю, выглядит все ещё как-то дёшево, – проговорила я, повертев браслет так и эдак перед глазами. – В соседней лавке я видела такой же за две тысячи. Могу вам дать максимум пять.
– Кто учил вас так торговаться? – выдохнул торговец.
– Давайте остановимся на семи, – сказал Маркус. – Не вам – не нам.
– Семь? – возмутилась я. – Заплачу десять. Десять тысяч – моя последняя цена.
– По рукам.
После этого мне, конечно, следовало сказать Маркусу:
-Ты платишь!
Но я просто взяла и утащила его и Наташу из злосчастной лавки, отдав браслет хозяину. А торговец ещё, наверное, долго вспоминал этих безумных туристов.
